Логан Стренчок, преподаватель Центрально-Европейского университета и основатель органического фермерского хозяйства в Венгрии, много лет работает в университете. Еще учась на магистра, он создал университетскую эко-организацию, которую много лет потом возглавлял и помогал студентам реализовывать свои экологические инициативы. Поэтому стать ментором для него было естественно.
Ментор, или наставник, — это человек, обладающий профессиональным опытом и навыками, который делится ими со своим подопечным (как правило, менее опытным). Ментор помогает ему раскрыть свои таланты и понять, как он мог бы реализовать себя в жизни (и как следствие, какие навыки ему для этого нужны).
По словам Логана, студенты магистерской программы, где он преподает сейчас, как правило, сами приходят к нему за советом. Некоторые просят оценить их идеи и начинания, другие просто хотят узнать, какие существуют возможности для специалиста по экологическим наукам и управлению. Главное, по словам Логана — сойтись характерами с подопечным: «Если вы не понимаете друг друга с полуслова, ничего не получится».
Но чем отличается ментор от преподавателя или научного руководителя?
Элемент наставничества в процессе работы над исследовательской работой студента или магистерской диссертацией, конечно, есть. И научный руководитель, и ментор отдают бразды правления студенту, а сами лишь направляют его и показывают возможные пути развития.
Но они работают с разными «гранями» подопечного. В отличие от преподавателя или репетитора, ментор еще и помогает студенту раскрыть свои таланты и понять, как он мог бы реализовать себя в жизни (и как следствие, какие навыки ему для этого нужны).
Как объясняет директор программ волонтерской организации Afev (Франция) Юнис Лунетта, научный руководитель прокачивает «жесткие навыки» студента. Это значит, что он помогает применить полученные в процессе учебы знания для студенческого исследования.
А задача ментора, как правило, — это отработка «мягких навыков» — от самопрезентации до тонкостей корпоративного этикета. И тот, и другой могут помочь человеку найти свои сильные стороны и определиться с направлением карьеры, но добиваются они этого разными способами.
Долгое время университетские программы были направлены на отработку именно жестких, профессиональных навыков. Тренировка «мягких навыков» отдавалась на усмотрение студентов. В помощь им были многочисленные студенческие сообщества и мероприятия. Но с конца XX века важность «мягких навыков» все возрастала в глазах работодателей и исследователей образования.
К примеру, именно «мягкие навыки» составляют основу «Навыков XXI века» — пула компетенций, отмеченных международными образовательными экспертами в качестве ключевых в современном мире. Среди них — умение учиться и осваивать новые навыки, умение работать в команде и брать на себя инициативу. И если некоторые «мягкие навыки» вроде умения выступать перед широкой аудиторией эффективно отрабатывать в коллективе, то тренировка уверенности в себе и эмпатия зачастую требуют индивидуального подхода. По мере роста запроса на членов общества с такими навыками растет и запрос на менторство.
Согласно исследованию, если студенты встречаются с ментором хотя бы раз в 2 недели на протяжении как минимум нескольких месяцев, они начинают чувствовать себя увереннее и в будущем реже бросают учебу и чаще находят работу, которая их устраивает.
А лучше всего менторские программы, как оказалось, влияют на выходцев из неблагополучного окружения и иностранцев. По сравнению с людьми с таким же бэкграундом, но не работавшими с менторами, они лучше адаптируются к работе или дальнейшей учебе и в целом комфортнее чувствуют себя в новых условиях.
Централизованная программа для индивидуального подхода
Как показали исследования, для эффективных взаимоотношений наставника и подопечного нужна третья сторона — менторская организация. Сначала она задает правила общения. Например: подопечный должен прийти к ментору уже со сформулированным вопросом, а тот обязан уважительно относиться ко всем его трудностям и воздерживаться от критики.
Затем организация выступает в роли арбитра и следит, чтобы интересы всех сторон соблюдались, а цели по возможности достигались.
Ментор и подопечный периодически (в идеале после каждой сессии, но можно и реже) описывают результаты совместной работы, корректируют цели и оценивают своего партнера.
Наконец, по итогу работы менторская организация может проводить совместные мероприятия, где объединяет нескольких наставников и их подопечных. Они все вместе обмениваются опытом, анализируют пройденный путь и получают «обратную связь» со стороны.
Такие структурированные организации получают все большее распространение в Европе, причем их берут на вооружение не только университеты, но и правительства. Некоторые программы направлены на адаптацию мигрантов, другие — для помощи молодежи, оказавшейся в тяжелой жизненной ситуации, третьи работают со школьниками.
В 2016 году более 50 организаций из разных стран — от Нидерландов до Кипра, которые практикуют или исследуют менторство, объединились в платформу Mentoring Europe, чтобы делиться лучшими практиками и развивать менторский подход, делая его как можно более эффективным и прозрачным. В 2023 году организация разработала и представила в Европарламенте дорожную карту по развитию менторских инициатив, чтобы менторство стало естественной частью европейского образования, в первую очередь для старшеклассников и студентов.
Похожие объединения появляются и в разных европейских странах. Так, в Испании Координаторская платформа социального наставничества существует с 2016 года и объединяет больше 20 различных организаций, во Франции аналогичная платформа Collectif Mentorat появилась в 2019 году и насчитывает уже больше 70 организаций-членов.
Бадди
С развитием студенческой мобильности все больше европейских университетов стали предлагать студентам так называемые программы взаимного менторства (peer mentoring program). Менторами в таких программах выступают не состоявшиеся профессионалы, а другие студенты. Иногда, чтобы не было путаницы, их называют не менторами, а бадди (от английского buddy, приятель).
Как правило, бадди берут под крыло иностранных студентов или студентов по обмену. Их задача — помочь новичку адаптироваться в новой среде и на первых порах составить компанию вдали от дома.
Эти программы пользуются большой популярностью, так как в европейских университетах нет недостатка в иностранных студентах благодаря программам Erasmus+ или Study in Europe. По данным Еврокомиссии, даже в «ковидные» годы в университетах стран ЕС было 8% иностранных студентов (лидировала Германия с 25%).
«Мне очень повезло с бадди, — вспоминает свою стажировку в бельгийском Левене Алина Джан. — Лаура помогала мне от чистого сердца. Бронируя жилье из России, я наткнулась на мошенников, которые испарились вместе с моими деньгами, и Лаура пустила меня на первое время пожить у нее, а сама перебралась к родителям за город. Кстати, с ее родителями я тоже познакомилась — ее семья пригласила меня на ужин. Я не помню деталей, но было очень весело. Всего этого она, конечно, не должна была делать, это была ее инициатива».
По словам Алины, помощь бадди оказалась особенно полезна для решения бюрократических вопросов и просто для моральной поддержки. Лауре же знакомство с россиянкой Алиной было важно для научной работы. Обе изучали международные отношения, но если Алина специализировались на Евросоюзе, фокус Лауры был на России.
«Сейчас Лаура учится в аспирантуре и до сих пор консультируется со мной по некоторым вопросам: ей важно понять, как выглядят некоторые политические процессы изнутри», — рассказывает Алина. Они поддерживают дружеские отношения и следят друг за другом в соцсетях, хотя после стажировки Алины прошло уже больше 5 лет.
Участники программ взаимного менторства проходят почти такую же процедуру, как и «взрослые» менторы. Сначала будущие наставники и подопечные заполняют большую анкету, где указывают свои профессиональные и личные интересы, а также планы на на будущее. По этим данным организаторы программ подбирают пары.
А вот дальше пути «взрослого» ментора и бадди в большинстве программ расходятся. В программах взаимного менторства вся ответственность взаимодействия лежит только на студентах, поэтому обычно оно продолжается сравнительно недолго — от пары недель до нескольких месяцев (но бывают и исключения, как в случае Алины). Для адаптации студента на новом месте этого, как правило, хватает, но нащупать свой профессиональный путь или обрести уверенность в себе — задачи совсем другого порядка.