Не только выгодна, но и необходима, уверен Видар Веттерфалк, шведский практикующий психолог и эксперт по маскулинности. По его словам, стремление обладать и доминировать – то, что считается «традиционными мужскими ценностями», – разрушительно влияет на личность и отношения с близкими.
«Мы, мужчины, не умеем слушать»
В скандинавских странах, в частности в Швеции, концепция маскулинности изучается около 20 лет. За это время исследователи в разных дисциплинах – от медиков и антропологов до социологов и культурологов – составили «портрет» традиционной маскулинности.
Мужчины получают институциональные привилегии по сравнению с женщинами. Например, получают более высокую зарплату, их охотнее назначают на руководящие должности, зачастую им легче завоевать голоса избирателей. Но за это мужчины расплачиваются более поверхностными взаимоотношениями, худшим здоровьем (в том числе психологическим) и, как одно из последствий этого — меньшей продолжительностью жизни.
«Главная проблема традиционных норм маскулинности – в том, что они мешают мужчине быть искренним – с женами и детьми, с друзьями, даже с самим собой, – считает Видар. – Подумайте, одно из главных правил так называемого настоящего мужчины это «Мужчины не плачут». Большинство моих клиентов не плакало с самого детства. Это же безумие».
По словам Видара, такая эмоциональная броня особенно мешает мужчинам наладить контакт с другими людьми, в первую очередь с собственными детьми – ведь дети воспринимают мир через эмоции. «Это очень распространенная история: мужчины говорят, что хотели бы быть ближе со своим отцом, но их отношения были отстраненными. А потом получается, что они передают тот же подход следующим поколениям».
Первый шаг для решения этой проблемы – научиться слушать. «Мы, мужчины, не умеем слушать. Мы умеем занимать пространство, быть агрессивными, производить впечатление на других людей, но для качественной жизни нужно не только это», – поясняет Видар.
Именно с умения слушать начинается групповое занятие, которое Видар с коллегами разработал для мужчин, разочаровавшихся в традиционной «мужественности». В группе из нескольких участников устанавливаются строгие правила: нельзя перебивать друг друга, каждому дается одинаковое время на высказывание. Еще в рамках упражнения нельзя критиковать то, что сказал другой участник, даже если очень хочется.
В результате создается доверительная атмосфера. Это важный шаг для установления эмоционального контакта как с близкими, так и с самим собой.
Уязвимость – это сила
Другое наблюдение специалистов: хотя все привилегии маскулинности доступны не каждому мужчине (не все же становятся большими начальниками), требования ко всем одинаковые: быть успешным, стойким, не проигрывать и защищать свою позицию до последнего вдоха.
Получается, что большая часть мужчин платит «взнос», чтобы попасть в «мужской клуб», но мало что от этого получает. В жертву приносятся не только возможность выразить (или хотя бы осознать) свои эмоции, личные отношения, но и опция обратиться за помощью.
Исследования, проведенные в Швеции и ряде других стран Европы, показывают, что мужчины в несколько раз реже обращаются за профессиональной психологической помощью, чем женщины. И этот тренд заметен уже с подросткового возраста. Всего 13% юношей 16-24 лет, столкнувшихся с психологической травмой, обращаются за помощью к профессионалу. Тогда как среди девушек эта доля как минимум вдвое выше.
Те же исследования говорят, что если мужчины все-таки обращаются за профессиональной психологической помощью, инициаторами этого становятся их близкие: родные, супруги, иногда друзья.
«Нам, мужчинам, надо научиться снимать маску маскулинности – не стремиться всегда доминировать и контролировать окружающую реальность, — говорит Видар. — Иногда нужно переключиться на собственную уязвимость, и тогда мы станем по-настоящему сильными».
«Мужчина-завоеватель остается с пустотой в душе»
Еще одна тема, которую не могут не затрагивать специалисты по маскулинности – это отношение мужчин к женщинам.
«Помню, когда только началось движение #MeToo, мы обсуждали его с женой, и я был поражен до глубины души тем, что она, оказывается, чувствовала дискомфорт в общественном транспорте, особенно переполненном, — вспоминает Видар. — Она боялась, что ее кто-нибудь схватит или ущипнет. Я пытался представить себя на ее месте, но мне было сложно представить, как что-то может посягать на мое тело в общественном месте».
По словам Видара, сейчас в Европе по-прежнему мало сообществ, где мужчины могут по-настоящему поговорить на такие темы, как отношения с женщинами. В компаниях друзей такие разговоры сводятся к хвастовству своими победами. В семье или с партнерами, как правило, речь идет о конкретной проблеме, и даже если ее удается решить, полноценного осмысления отношения к женщинам не возникает.
Все это ведет к объективизации женщин и стремлению «завоевать главный приз». А мужчина-завоеватель остается с пустотой в душе. «Мы очень далеки от того, что нам действительно нужно, — считает Видар. – Нами движет жажда статуса, поэтому нам нужны самые быстрые машины, самые красивые женщины. Это типичный для маскулинности подход, — поясняет Видар. – Но когда мы начинаем с моими пациентами говорить о мире, который они хотели бы создать, оказывается, что им нужен заботливый мир. Где люди заботятся о себе, друг о друге, о животных и окружающей среде».
Мужчины в обществе: европейский опыт
Европа опережает остальные регионы мира по уровню гендерного равенства, однако устаревшие представления о мужчинах и женщинах по-прежнему мешают людям любого пола.
Проблемы и вызовы, с которыми сталкиваются современные мужчины находятся скорее в сфере личного и психологического, чем публичного и социального. А значит, законодательно решить эти проблемы куда сложнее, чем, например, предоставить женщинам избирательные права наравне с мужчинами. Тем не менее, институты Евросоюза и общественные организации стараются влиять на эту ситуацию.
На текущем этапе первоочередная задача – изучить особенности восприятия действительности, связанных с гендерными ролями, и как они влияют на общество. Этим занимается Европейский институт гендерного равенства (EIGE). Помимо научных работ он выпускает прикладные материалы — например, Индекс гендерного равенства (Gender Equality Index), где по этому параметру сравниваются европейские страны и оценивается их развитие в динамике. У EIGE есть и пособие по противодействию сексизму на работе – там собраны не только рекомендации для мужчин и женщин, но и есть возможность проверить свои знания по этой теме.
Что касается общеевропейского законодательства, основные усилия направлены на то, чтобы уравновесить роли мужчины и женщины в семье (а значит, дать возможность и той, и другой стороне посвящать себя и другим важным вещам). Например, в 2019 году в ЕС установили обязательный минимальный отпуск по уходу за новорожденными для отцов – 10 рабочих дней. До тех пор декретные отпуска для пап существовали в 22 из 28 стран Евросоюза, а их продолжительность варьировалась от 1 до 64 дней.
О том, как современные отцы включаются в по-настоящему вовлеченное участие в жизни своих детей, «Европульс» писал в статье «Папа может: как в Северной Европе отцы активно участвуют в жизни своих детей с самого их рождения».
Также законом предусмотрено, что до 8 лет каждый из родителей может ежегодно брать до 4 месяцев отпуска за счет работодателя по уходу за ребенком. Это позволяет мужчинам с самого раннего возраста наладить эмоциональный контакт с ребенком, а заодно помогает быть «на одной волне» со своей партнершей.
Специальные группы взаимопомощи или курсы по отказу от «токсичной маскулинности» — пока редкость, но и они появляются. Пионерами тут выступают страны Северной Европы, но благодаря международным ассоциациям (вроде общеевропейского альянса Men Engage, куда входят 25 организаций из разных европейских стран) лучшие практики распространяются по всей Европе.
Мир меняется, и ценности доминирования уступают место ценностям сотрудничества. Даже если пока мужчины чаще оказываются наблюдателями этих процессов, а не активными участниками, эти изменения их тоже касаются.